animagemella

Крохотный рассказик Константина Паустовского "о прилипчивом писателе Диккенсе", рассказик, который, как сказал о нем Даниил Гранин, "весь состоит из маленьких и больших улыбок"...)

Желтые облака над Феодосией. Они кажутся древними, средневековыми. Жара. Прибой гремит жестянками. Мальчишки сидят на старой акации и набивают рот сухими сладкими цветами. Далеко над морем поднимается прозрачная струя дыма - идет из Одессы теплоход. Мрачный рыбак, подпоясанный обрывком сети, свистит и сплевывает в воду - ему скучно. Рядом с рыбаком на берегу сидит мальчик и читает книгу. «Дай, пацан, поглядеть, что такое за книга», — хрипло просит рыбак. Мальчик робко протягивает книгу. Рыбак начинает читать. Он читает пять минут, десять, он сопит от увлечения и говорит:" Вот это завинчено, убей меня бог!" Мальчик ждет. Рыбак читает уже полчаса. Облака переменились на небе местами, мальчишки уже объели одну акацию и полезли на другую. Рыбак читает. Мальчик смотрит на него с тревогой. Проходит час. "Дядя, — шепотом говорит мальчик, — мне надо домой". — "До мамы?" — не глядя на него, спрашивает рыбак. "До мамы", — отвечает мальчик. "Успеешь до мамы", — сердито говорит рыбак. Мальчик замолкает. Рыбак с шумом перелистывает страницы, глотает слюну. Проходит полтора часа. Мальчик начинает тихо плакать. Теплоход уже подходит к порту и гудит небрежно и величаво. Рыбак читает. Мальчик плачет, уже не скрываясь, слезы текут по его дрожащим щекам. Рыбак ничего не видит. Старый пристанский сторож кричит ему: "Петя, чего ты мучаешь ребенка! Отдай книгу, имей каплю совести". Рыбак удивленно смотрит на мальчика, бросает ему книгу, плюет, говорит с сердцем: "На, собственник, базарная душа, подавись своей книгой!" Мальчик хватает книгу и бежит, не оглядываясь, по раскаленному портовому спуску. "Что это была за книга?" — спрашиваю я рыбака. "Та Диккенс, — говорит он с досадой. — Такой прилипчивый писатель — как смола!"

1939


Константин Богаевский. Феодосия. 1926 г. Холст, масло, (фрагмент)

( +1 )

Дом рассохся от старости. А может быть, и от того, что он стоял на поляне в сосновом лесу и от сосен все лето тянуло жаром. Иногда дул ветер, но он не проникал даже в открытые окна мезонина. Он только шумел в вершинах сосен и проносил над ними вереницы кучевых облаков.
Чайковскому нравился этот деревянный дом. В комнатах слабо пахло скипидаром и белыми гвоздиками. Они в изобилии цвели на поляне перед крыльцом. Растрепанные, высохшие, они даже не были похожи на цветы, а напоминали клочья пуха, прилипшего к стебелькам.
Единственное, что раздражало композитора, - это скрипучие половицы. Чтобы пройти от двери к роялю, надо было переступить через пять шатких половиц. Со стороны это выглядело, должно быть, забавно, когда пожилой композитор пробирался к роялю, приглядываясь к половицам прищуренными глазами.
Слава богу, ни одна из них не скрипнула. Чайковский садился за рояль и усмехался. Неприятное осталось позади, а сейчас начнется удивительное и веселое: рассохшийся дом запоет от первых же звуков рояля. На любую клавишу отзовутся тончайшим резонансом сухие стропила, двери и старушка люстра, потерявшая половину своих хрусталей, похожих на дубовые листья.


С.Ю. Жуковский - Гостиная с роялем. 1915-1917

( Далее... )